Раздвинув жесткие ветки, я осторожно сняла его и положила на скамейку. Лапка, вроде, была целая. А котенок представлял собой груду маленьких торчащих жестких косточек, прикрытых лохматой черной шкуркой. Карие глазки были полуприкрыты, он молчал. Было дождливо и я посадила его под балкон, туда, где было сухо. Пошла нагреть молоко. Когда я вышла, он уже сидел в углу, между стоящими вплотную друг к другу домами, наклонив голову вниз.
Молоко пить не стал. Глядя на то, как он сидел, выставив острый горбик выпирающего позвоночника, было ясно, что он готов к смерти в любом её виде. О том, как он жил до этой ветки, можно было только догадываться. Я осторожно взяла его в руки - маленькое измученное существо, не сделавшее никому ничего плохого и понесла мыть.
