Мы и они.

Подходя к подъезду, я поставила сумку на скамейку, чтобы достать магнитный ключ и, застегивая "молнию" на её карманчике, замерла. Прямо перед моими глазами, со вставленной, между двумя прижатыми друг к другу ветками, задней лапой, висел вниз головой черный котенок. Он не мяукал, просто левой передней лапкой пытался дотянуться до спинки скамейки и она у него, от напряжения, мелко-мелко тряслась.

Раздвинув жесткие ветки, я осторожно сняла его и положила на скамейку. Лапка, вроде, была целая. А котенок представлял собой груду маленьких торчащих жестких косточек, прикрытых лохматой черной шкуркой. Карие глазки были полуприкрыты, он молчал. Было дождливо и я посадила его под балкон, туда, где было сухо. Пошла нагреть молоко. Когда я вышла, он уже сидел в углу, между стоящими вплотную друг к другу домами, наклонив голову вниз. 

Молоко пить не стал. Глядя на то, как он сидел, выставив острый горбик выпирающего позвоночника, было ясно, что он готов к смерти в любом её виде. О том, как он жил до этой ветки, можно было только догадываться. Я осторожно взяла его в руки - маленькое измученное существо, не сделавшее никому ничего плохого и понесла мыть. 


Он лег на дно ванны и видно было, что ему приятна теплая вода после холодной мокрой улицы. В какой-то миг он, мне показалось, умер. Но он просто потерял сознание, видимо, от разницы давления. Потом пошла вода с разводами сукровицы. Я не поняла, откуда она - видимых повреждений не было. Осторожно положив его в полотенце, я положила котенка на скамеечку, придвинув её к горячей батарее. Он не двигался, но дышал. Набрав в пипетку молока, я попыталась влить ему хоть капельку. Безрезультатно. 

Почти сутки он то ли спал, то ли был в забытьи, но дышал. Понятно, что все процессы в организме у него уже свернулись в ожидании конца. Попросив в магазине чистую коробку, мы её обрезали, оставив совсем небольшой бортик, чтобы хотя бы кухонные лампочки давали ему побольше света, поскольку солнце сейчас на него скупо. Положили в коробку котенка и он уже там начал ждать своей смерти. Каких-то блох мы смыли, но, что не всех, было ясно. Сукровица была следствием состояния кожи от их укусов. Внутренности, похоже, повреждены не были, чего о косточках было не сказать. Эфирное масло полыни, которое с трудом удалось найти в аптеке, накапанное на полу в кухне, потихоньку избавляло его от оставшихся блох.

Кошмарные бугры на позвоночнике, выставленная, как плавник, лопатка, вытянутый вниз таз с хвостом, словно прикрученным болтами, не оставлял никаких надежд - 1 процент против 99, что выживет. Как будто его тянули в разные стороны. 

Но он дышал. Мало того, буквально, на следующий день он стал мурлыкать, когда подходили к его коробке. При этом в полуприкрытых глазах светились маленькие зеленые звездочки. Понемногу он позволял вливать в себя водичку и немножко молока, даже сам пытался лакать, а после этого еще и умывался дрожащей от напряжения лапкой. Правда, потом ронял головку и пытался отдышаться. Очень любил подставлять под расческу брюшко и мурлыкал на всю катушку. 

Когда впервые захотел в туалет, суматошно выбрался из коробки в его поисках, а после "сделанного дела" едва добрался до своей коробки и свалился набок на торчащие из-под шкурки косточки. Но сразу замурлыкал, как только его стали гладить.

Дуська, наша королева-кошка к нему не подходила, но он очень оживлялся, когда издалека её видел - видно, хотел к маме. Так прошла неделя, потихоньку добавилось детское питание через шприц, иногда активно лизал сам, но совсем немного. Потом сразу ложился отдышаться.  Мурлыкал, и, казалось, радостно улыбался, когда его гладили. А нам представлялось, что он окрепнет, вырастет, станет пушистым и громадным черным, как смоль котом или кошкой (так и не поняли) с карими глазами и зелеными огоньками зрачков.

Десять дней то лучше, то хуже - то поднимался, то опять сваливался. В воскресенье, качаясь, вышел из своего туалета, передохнул перед рывком в коробку, но смог только передними лапами в неё попасть и упал. Я положила его на подстилку, он попытался помурлыкать, не получилось. Весь день пролежал, не шелохнувшись, голову поднимать не мог, она лежала в моей руке, когда я его кормила. Но пасть открывал и проглатывал. И смотрел полуоткрытыми глазками прямо мне в глаза.

В понедельник утром дыхание было тяжелым и прерывистым, Вода, если и проглотилась, то только совсем чуть-чуть. Молоко тоже, скорее, жевалось, чем проглатывалось. Лежал без движения, закрыв глазки. Дождавшись, когда все ушли, умер. 

11 дней мурлыканья измученного бездомностью, голодом и людьми черного котенка. 11 дней добросовестных попыток выжить. 11 дней чистоплотности и аккуратности в измученном тельце. 11 дней честных усилий не приносить неудобств и не причинять хлопот. 

Надо ли было брать? Не знаю - знаю, что не все то добро, что нам кажется добром, им является на самом деле. Возможно, мы лишь продлили его мучения. Муж, когда увидел его, придя с работы, сказал :"Твари. Ладно, пусть хоть умрет по-человечески".

 Я, взрослая тетка, немало переживашая и повидавшая, у кого на руках умирали сначала мама, потом отец, плакала. И не совсем оттого, что умер этот котенок, которому в момент встречи со мной уже "не светило" выжить. Наверное, оттого, что это существо, чьих сил ни на что уже не было изначально, тратил их на мырлыканье и благодарность. Еще, возможно, потому, что жизнь в нашем мире не стоит ни копейки, не важно, чья. Посмотрев этот ролик, я подумала: "Господи, КАКОЙ котенок???!!!" Какие животные, если мы перестаем быть людьми...

Мы приходим в мир, в котором ставятся привычные опыты на животных, якобы во имя блага человека. И нимало не задумываемся о том, что невозможно убийство оправдать благом. Убийство всегда им и останется и нельзя чьим-то убийством продлить кому-то жизнь. Потому что эта жизнь обязательно будет ущербной. В которой сама по себе она не будет представлять никакой ценности. Ни своя, ни чужая. Она ведь не делится на "свою" и "чужую". Она просто "жизнь". Во всех своих видах, гранях и сиянии.

Сколько жертв требуется ежедневно, чтобы мы вспомнили, кто мы и зачем. Нет никаких случайностей и то, что происходят разрушительные цунами и землетрясения - всего лишь следствие нашего равнодушия, злобы и порока. Природа отдает нам лишь то, что мы так "щедро" выбрасываем в окружающее пространство. Мы все можем оправдать - от лжи до убийства. Мы напридумывали много красивых слов, надеясь, что под ними скроется неприглядность нашей больной души. Да и саму душу мы отправили на задворки - вдруг надорвется от того, что творится в мире.

Обязательно надорвется. И, чем дальше душа на задворках, тем меньше шансов у неё сохраниться. Тем меньше шансов стать единой большой душой человечества в мире, где малые и большие преступления возведены в норму жизни именно потому, что душа больше не является чем-то важным и нужным. Душа - это голос совести и ответственности, память человека о его Создателе, живой инструмент построения жизни или её внешнего подобия.

У древних славян жизнь не различалась по категориям. У них существовала уверенность, что душа = "жива" проходит стадии роста от минералов и растений до человека последовательно и постепенно, набираясь обо всем информацией и становясь ответственней за все живое по мере приближения до воплощения человеком. Невероятно, но исследования П.П.Гаряева, занимающегося волновой генетикой, подтверждают эту информацию. Вокруг генома непосредственно человека существует масса обломков ДНК других живых существ. Генетики называют это "генетическим мусором", которого в клетке до 90%. Гаряева этот мусор интересует больше генома. Он ищет ответ.

Возможно, он не смотрел этот фильм. Впрочем, учеными никогда и не признаются такие вещи фактами. К большому счастью, я - не ученый. И мне, в чьем детстве животных хватало, этого фильма достаточно. Когда-то я вышла на поляну в лесу, где возился медвежонок. Брат с ружьем был где-то поблизости, я же пыталась сообразить, откуда сейчас припрется его мама и что дальше делать. Эта махина вышла как раз напротив. У меня же работали только глаза, все остальное отказало напрочь:)

И её глаза встретились с моими. Маленькие и черные, так не соответствующие её громаде, они смотрели мне прямо в душу. Казалось, целую вечность. Потом она закивала головой и рыкнула. Медвежонок подкатился к ней и она подтолкнула его к лесу. Они ушли, а я села там, где стояла. Эта мощь зверя, у которого волнами при ходьбе переливается шерсть, меня потрясла. И в лесу было тихо-тихо. Только потом, когда они ушли, откуда-то заверещала сорока и понеслись шорохи. 

Связь между нами есть и она прочнее, чем кажется. Именно поэтому, наверное, мы прячем глаза, когда встречаемся с бездомными собаками и кошками. Боимся встретиться с их глазами, ведь тогда придется понять о себе то, что тихо покоится под массой установок цивилизации, методично уничтожающей все живое на нашей прекрасной Планете Земля.